|
В.Н. Иовлева. «Шадринские улицы» |
Улица Петропавловская (Карла Маркса)
Улица носит своё название в честь Карла Маркса, автора «Капитала». До 1920 года называлась Петропавловской во имя апостолов Петра и Павла, по северному приделу Спасо-Преображенского собора.
Начинается улица тремя кварталами в Тарабаевой от переулка Обороны. Тихая улочка старого Шадринска с зелёными лужайками перед окнами, с берёзами, пышными ивами, панорамой реки Исеть и далёкими Увалами. Здесь слышно как поют соловьи и кукуют кукушки.
В доме №4 живёт дорогой мне человек — Михаил Александрович Колмогорцев — мой школьный учитель. Михаил Александрович — краевед, в прошлом — преподаватель Шадринского государственного педагогического института, он пишет очень интересные рассказы, освоил плетение из лозы у мастера З. В. Пестерева.
Улица прерывается в квартале ликёроводочного завода, где на берегу стоит небольшой кирпичный домик, бывшая водокачка, откуда вода по деревянному водопроводу подавалась на железнодорожную станцию.
Продолжается улица К. Маркса от здания городской поликлиники, называвшейся в предвоенные годы центральной амбулаторией. Это здание земской управы, учреждённой в Шадринске в 1870 году. Земство было явлением прогрессивным. В 1870 же году была открыта земская больница, в 1876 г. — первая в нашем крае публичная библиотека, почта, имевшая свои собственные марки.
В этом здании после революции в 1918 году размещался земельный отдел Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, а комиссар земледелия Шадринского уезда был, как известно, А. А. Жданов. В годы Великой Отечественной войны здесь размещались горком партии и горисполком. Потом — авиашкола.
В здании теперешнего следственного изолятора находились: внизу — земская почта, наверху — библиотека, там работала Е. В. Виноградова, публиковавшая в газете «Исеть» стихи. В каменном здании ближе к поликлинике был земский лесной склад. В предвоенные годы следственный изолятор назывался исправдом. На противоположной стороне квартала низкий каменный дом №60. Таких домов в Шадринске несколько, ещё есть ниже: сгорел деревянный верх, да так больше и не отстроили. Он принадлежал трём сестрам Золотовым, дочерям священника; там, где сейчас универмаг по Комсомольской улице, были ряды магазинов, у Золотовых там был магазин кожевенных товаров.
В доме №62, принадлежавшем собору, жил священник Павел Фаворитов. Он вёл уроки Закона Божьего в женской гимназии.
В доме №64, двухэтажном, жил Ян Калман, по-нашему — Иван Фёдорович, из венгерского города Секешфехервара, бывший военнопленный после первой мировой войны. Около Шадринска в торговом селе Кресты после 1914 года был многотысячный интернациональный лагерь пленных чехов, австрийцев, венгров и др. Так в мае 1918 г. было в лагере около 5000 военнопленных. В Крестах оставалось много бездействующих ярмарочных помещений: двух и трёхэтажных магазинов, в хлебном нашем крае тогда можно было прокормить такие массы народа. И в городе много домов было отдано под общежития военнопленным, кроме торговой бани на берегу, где ТЭЦ, о которой уже упоминалось: дом Протопопова (ул. Либкнехта, 9; на углу улицы Советской у горсада), здание Серой гимназии (улица Ленина, 141), двухэтажный дом за канавой, по улице Уральской, 54, и ещё несколько. У моего дедушки Н. А. Муксунова жил на квартире врач Машбич, серб. И ещё австриец солдат Юзеф, музыкант. Он сделал сам цимбалы (музыкальный инструмент вроде гуслей, струнный) и играл. Соседи приходили слушать игру на этом необычном инструменте.
|
В городе был спецпункт, где можно было нанять себе из военнопленных работников на полевые, сезонные и другие работы. Калман, женившись на А. П. Зайковой, остался в Шадринске навсегда. Был хорошим мастером по обработке дерева, столяр.
Два двухэтажных дома рядом с угловым, в котором сейчас гастрономический магазин, известны как «тюремные» дома или общежития исправдома. Тут жили уже в советские годы семьи работников следственного изолятора. Во дворе были мастерские, кузница, конюшни, складские помещения. А раньше дома были собственностью Буянова (вина-воды) — №68, и Гусева, торговавшего в квартале, где теперь музей, иконами, свечами и цветами — №70.
Угловой дом с магазином (улица Луначарского, 7) принадлежат Алексею Михайловичу Анчугову. Дом был одноэтажный, красивой кладки из красного кирпича на белом растворе, с парадными подъездами и капитальными подвалами. Особенно украшена была крыша фигурными тремя фронтонами, декоративной кованой решёткой и металлическими флажками — флюгерами. Даже трубы были с узорными искрогасителями. При доме были булочная, кафе-кондитерская с подачей кофе, какао и горячего шоколада, всевозможных пирожных и мороженого. А до этого был магазин в центре, на Торговой улице, где теперь аптека, на два раствора. Анчугова вспоминают как доброго и заботливого о своих рабочих человека. Пример: новогодняя ёлка и рождество. Приглашаются до 200 детей, в зале ёлка до потолка и гора подарков. Каждому ребёнку пакет на 2-2,5 кг всевозможных конфет, орехов, девочкам — куклы, мальчикам — заводные машинки. В этом здании работал А. А. Жданов, так как из здания земской управы сюда был переведён земельный отдел.
Другой дом Анчуговых был напротив (по улице Луначарского, 6), сейчас он неузнаваемо перестроен. На втором этаже располагалось окно в форме строчной буквы «а» (Анчугов), через арку находились склад и пекарня в подвале. В доме с выходом на улицу (сейчас дверь заложена) было отделение по измерительной технике (комитет мер и весов).
Здание №8 по улице Луначарского — городское четырёхклассное училище, куда поступали мальчики после трёх классов начальной школы. Инспектором училища был В. И. Бобров, преподавал и М. Г. Визгин, педагог и естествоиспытатель. В 1909 году в училище была устроена первая выставка картин Ф. А. Бронникова. Здесь 6 ноября 1924 года на средства трудящихся Шадринского округа был открыт Дом крестьянина. Сейчас — станция юных техников, раньше — школа №10, затем школа №19. На здании — мемориальная доска с портретом-барельефом генерал-полковника, Героя Советского Союза Михаила Степановича Шумилова (1895-1975). В 1918 г. он учился здесь на курсах землемеров. М. С. Шумилов родом из Верхней Течи, командир 4-го Уральского полка. В годы Великой Отечественной войны командовал 7-й гвардейской армией, прошедшей с боями от Сталинграда до Братиславы. Похоронен на Мамаевом кургане в Волгограде.
|
Рядом с этим зданием дом №74 по улице К. Маркса, каменный двухэтажный, и склад купца Г. А. Моисеева, отца последнего городского головы. Сыновья Моисеева, студенты, в 1906 году привезли в Шадринск из Петербурга революционные листовки-прокламации и раздали их молодым приказчикам в магазине отца. Пётр Михайлович Белозерцев положил одну из них в сапог и продал их священнику. За это его и других арестовали и пешком повели по этапу в Екатеринбург. Одно время был здесь гарнизонный клуб.
Напротив, в несуществующем теперь двухэтажном каменном доме купца Шерлаимова (на этом месте теперь госпиталь), в 1918 году размещался уездный комитет РКП(б). Сейчас улица Маркса перегорожена в этой части, а раньше она прямо выходила в центр большой Михайловской площади — на два квартала в длину, с лавками и магазинами купцов и торговцев всевозможными кустарными изделиями, оживлённой барахолкой. Здесь же была сосредоточена торговля московских и иных приезжих купцов. На площади проводились ярмарки. Отсюда начиналась Торговая улица.
В центре бывшей Михайловской площади в одном из каменных торговых зданий размещалось научное хранилище, которое помечено на плане города 1921 года надписью «Музей». Хранилище включало в себя краеведческий музей, картинную галерею, исторический архив и краеведческую библиотеку. Открыто научное хранилище в 1918 году В. П. Бирюковым и размещалось первоначально в доме Лысовой по улице Октябрьской (сломан весной 1984 года под новый корпус телефонного завода). В. П. Бирюков специально для музея просил у В. И. Ленина автограф, и тот расписался, поставив дату 7.6.21. Автограф Ленина в Шадринском краеведческом музее представлен в копии, а подлинник находится в Москве в институте Маркса-Энгельса-Ленина.
|
На площади, в юго-восточной её части, напротив здания банка и бывшего Фетисовского дома, стояла ещё в 1920-х годах круглая часовня.
Здание центральной почты-телеграфа известно как дом Алексея Павлова (дочери: Надежда Вагина, Ольга Ушкова), потом — Мокеева, и сдавалось под магазины: Рубину (москвичу), земской аптеке и аптеке Ю. X. Пленто. Сюда на почту часто приезжал Константин Дмитриевич Носилов (1858-1923), писатель и исследователь Севера.
Известно, что К. Д. Носилов переписывался с А. П. Чеховым, Д. Н. Маминым-Сибиряком. С последним они были друзьями. В этом квартале улицы было несколько фотосалонов: Мамаева, Михайлова, Суханова. Местоположение фотосалонов менялось: имеется фотоснимок, на котором фотография Мамаева была на месте ворот теперешнего кооперативного торгово-экономического техникума, а потом — на другой стороне.
В фотографии Мамаева К. Д. Носилов печатал свои фотодокументы с северных экспедиций. В доме №59 Иванов-Шадр на веранде, в светлой комнате фотостудии, делал скульптурные портреты основателя общественного банка Д. Д. Пономарёва и Н. Н. Ночвиной, в которую он тут и влюбился.
Рядом со зданием почты был деревянный одноэтажный дом Зикеева (винное дело), потом дом надстроили вторым этажом, где находились фотостудии Суханова и Мамаева, потом — И. А. Михайлова (к тому же музыканта-виолончелиста). У последнего учился фотографировать Александр Белозерцев, сын его друга П. М. Белозерцева. Александр впоследствии делал снимки города, реки, церквей. Один раз даже снимал с «мисовского» самолёта (МИС — машинно-истребительная станция). Следующий дом — купца Янина, магазин его находился за углом, в здании нынешнего узла связи. Дочь Янина Мария Сергеевна была замужем за церковным живописцем Павлом Алексеевичем Павловым. В Москве у его дочерей имеются картины, написанные отцом и братом Сергеем, который также был художником. Три картины последнего я знала с детства, он их подарил мужу моей тёти, с которым был дружен: пейзаж — предзимье, женская головка и вид Шадринска, но они, к сожалению, утеряны.
Эти два дома снесены. Маленький домик №57 и двухэтажный №59, оба на одной усадьбе, принадлежали П. А. Павлову. Первый — сдавался учителю городского училища и учительской семинарии Гурию Тимофеевичу Снегиреву, женатому на дочери В. И. Боброва, второй дом — под фотосалоны.
Дом №61 — провизора П. А. Иванова.
Угловой каменный двухэтажный дом (улица Люксембург, 8) с надстройкой на крыше над молельной комнатой — торговца железом из Большой Погорелки П. И. Попова. К дому примыкал большой склад (по улице Люксембург). Каменным его кружевом любовался писатель Виктор Астафьев, приезжавший в гости к Василию Ивановичу Юровских в 1978 году. На этом месте теперь общежитие физкультурного колледжа. До Попова дом принадлежал Седунову, имевшему винный завод в компании с Виноградовой (старое здание мясокомбината по Первомайской улице у Канаша). В 1919-1920 гг. здесь, в доме Попова, размещался отдел штаба 10-й кавалерийской дивизии, а позднее — ЧОН (часть особого назначения).
|
На противоположной от телеграфа стороне, где кооперативный торгово-экономический техникум, был гостиный двор московского купца Ижболдина (оптовая торговля салом, мануфактурой). В этом здании с 20 января 1918 года была редакция первой советской газеты «Крестьянин и рабочий». На площади имелся ещё такой же гостиный двор московского купца Лопатина. На всех старых шадринских фотоснимках видны аккуратные глубокие канавки возле домов, мостики через них, возле общественных зданий — коновязи. И на каждом снимке — лошади: то в телеги запряжены, то в ходки-кошевки. Сторонка (тротуар) перед зданиями замощена гранитными или бутовыми плитами.
Двухэтажный дом, составляющий сейчас одно целое с угловым, занимал Окрпотребсоюз.
На следующем квартале рядом с монастырским домом (№90), на месте построенного в 1970-х годах общежития телефонного завода, стоял двухэтажный дом, где жил удивительный человек — Константин Николаевич Донских (1890-1977). До глубокой старости он много работал. «Сегодня, — говорит, — буду переводить сонеты Петрарки». Сын купца и директора общественного банка, остававшегося директором и в советские годы, он знал много языков, пять или шесть, а может и больше. Закончил два факультета Дерптского (Юрьевского) университета. Слушал лекции в Петербургском, Берлинском, Лейпцигском, Дрезденском университетах. Был в Кёльне, Ганновере. Кончал Свердловский Комвуз. Город, его историю, его людей знал как никто. Приохотил и меня к краеведению, много рассказывал, говорил: «Всё записывай, никогда не надейся на память». Я считаю Константина Николаевича своим учителем, хотя в школе у него не училась, он был уже стар, а маму мою учил. Этот его дом был домом родителей его второй жены, тоже учительницы, Инны Васильевны Матвеевой, а до них был Селивановых (это он мне говорил). Первой его женой была Агния Харибутова, племянница К. Д. Носилова. Константин Николаевич познакомился с ней в Дерпте (в Тарту), где оба учились. Константин Николаевич был секретарём Носилова, его биографом. А сколько он опознал людей на старых безымянных фотоснимках! «Это, — говорит, — Степан Антонович Ногин, доцент Томского технологического института, и его жена, дочь врача Любимова, Александра Васильевна».
В следующем доме, также снесённом, был кабак с парадным крыльцом. Это щелоковский дом. Григорий Щелоков — один из заключённых, которых ночью в начале августа 1919 г. колчаковцы вели на смерть. В тюрьму он попал за укрывательство у себя дезертира из Белой Армии. Сумел спастись, бросившись с моста в Канаш. По нему стреляли наугад, искали, но второпях не нашли: он, не высовываясь из воды, дышал через камышинку. Несколько дней скрывался, а когда пришли в город красные, объявился. Работал директором ресторана (его знал муж моей тёти). В 1930-х годах здесь жила семья С. В. Кальченко, главного инженера шадринского зерносовхоза (сейчас совхоз «Шадринский«). Потом в этом доме жил фотограф С. Г. Агамян.
|
На противоположной стороне этого квартала (улица К. Маркса, 63 и улица Люксембург, 8) двухэтажные дома и одноэтажный каменный, мастерская между ними — принадлежали колокольных дел мастеру Дмитрию Поднебесных, который знал секреты своего редкого ремесла. Его поддужные колокольцы были именные (рельефно: «Шадринск — Поднебесновъ« и рисунок — ангелы или что-нибудь ещё). Такой колокольчик был у А. П. Белозерцева и есть у коллекционера В. Калганова. В доме Поднебесных жил учитель городского училища Иван Данилович Перебатов, друг портного Мелентьева, прототипа одного из «героев» повести Б. Тимофеева «Сухие сучки».
Дом №65 по улице Маркса – церковного живописца А. П. Кречетова (с одной из его семи дочерей — Евой — училась моя мама). А в бывшей его мастерской, переделанной под жилой дом (снесён), жили семьи учителя биологии М. С. Копыловой-Дюковой и 3. И. Гаряевой, урождённой Палеховой.
В доме №67 жило семейство Галюковых. Отсюда — сестры Галюковы, известные жительницы города: учительница Анисья Семёновна Иванова (её дочери Людмила Николаевна Старцева и Галина Николаевна Романова) и Анна Семёновна Фёдорова, кассир из аптеки, помню её по военным годам.
В доме №69 была начальная школа для девочек, Начапкинская (по фамилии жертвователя денег на школу и здания под неё). Был ещё раньше председатель земской управы А. М. Начапкин, может, это был его дом? Дом №73 на углу ул. Володарского принадлежал Начапкиным же.
Напротив, на юго-западном углу улиц Маркса и Володарского был белый каменный дом — церковный, а в 1930-е годы — работников автобазы Шадринского зерносовхоза.
За углом (улица Володарского, 9) жила семья Николая Павловича Лундина, директора Волковского училища. Один из сыновей Лундиных — Борис Николаевич — стал известным учёным-атомщиком. Лауреат государственной премии, доктор химических наук, профессор (1904— 1989), жил и работал в Свердловске. (См.: Талант, трудолюбие, упорство //Шадринский рабочий. — 1988. — 15 мая.). Потом там жили Лодыжниковы. Напротив — был деревянный зелёный двухэтажный дом с красивыми наличниками, с фонарём-эркером, с большими складами до угла улицы Маркса, принадлежавший торговцу железом Ивану Ивановичу Гусеву. В этом доме жил Перельман, ювелир и часовщик. Известна эпиграмма Н. П. Ночвина «Часовых дел мастерам»:
Боясь жидовского* обмана,Не позвал я Перельмана,— Часы поставил мне на ладВновь приезжий Душенад.Но пружину боевуюОн испортил у часов.Взял бы розгу строевую,Да гнал этих шельмецов».
|
В этом доме жила и методист по дошкольному воспитанию Н. И. Лежнина. Склады (в которых располагался кинопрокат) снесены, а дом сгорел в 1986 году.
Перейдём улицу Володарского. На солнечной стороне — дом №75 в глубине двора — священника Писарева, №77 — Белкиных, №79 — учителя Тимофеева.
Дом №81, построенный в 1858 году, принадлежал моисеевскому приказчику Петру Михайловичу Белозерцеву, отцу А. П. Белозерцева, который к тому же был музыкантом, что называется, от Бога. Играл на балалайке, мандолине, гармошке, фисгармонии, наконец, на рояле, заказанном из Германии через фирму швейных машин «Зингер» в Шадринске.
У него собирался кружок любителей музыки: он сам, а потом сын Сергей (рояль), Д. С. Силин (скрипка), братья-врачи Буткины (скрипки), И. А. Михайлов (виолончель), австриец из военнопленных — скрипач-профессионал Пиллиц, пианист и настройщик учитель Павлинов. Играли по воскресеньям часами.
Хозяин дома Пётр Михайлович был очень способен к разным искусствам: пел, рисовал, писал стихи (почерк имел красивый), играл на многих музыкальных инструментах.
Сохранилась его тетрадь стихотворений «Сыну Серёже».
Вот, например, «Экспромт, посвященный талантливому скрипачу И. Л. Пиллицу»:
Меня чаруют звуки скрипки— Они звучат, как серебро,Они стройны, красивы, гибки,Я их не слышу уж давно...
Этот рояль теперь находится в шадринской музыкальной школе (60 лет на нём играли в доме Белозерцевых).
Рядом, на углу улицы 4-го Уральского полка, большой двухэтажный дом №13 с балконом над парадным входом. Бывший владелец — В. Я. Мокеев. Перед революцией его купил и перестроил священник Сергей Конев. Здесь после революции впервые открылась школа второй ступени. И долго был дом престарелых. Я знала одну белорусскую женщину (в Шадринске — с войны) по фамилии Прокопович. В 1970-х годах ей было 103 года, и она всё время была в движении, ходила, гуляла по улицам.
Рядом, по улице Уральской, 15, был маленький домик, сейчас его нет. И росли яблони. Здесь жила Нонна Дмитриевна Мелентьева, дочь известного в Шадринске портного. Он послужил прототипом Мелешина — телеграфиста в повести Б. Тимофеева «Сухие сучки». Адель Ивановна Пашкевич (сестра учительницы русского языка и литературы Марии Ивановны) говорила, что шил он хорошо, сшил им с сестрой пальто на кенгуровом меху. На противоположной стороне квартала — дом №102, двухэтажный деревянный со столбиками на крыше, известен как дом Хмелининых.
|
В конце квартала был плохонький, двухэтажный старый, деревянный дом поменьше, №112 (сгорел в 1980-х годах). Принадлежал судье Коновалову. Дворянин, сын киевского сахарозаводчика, он был выслан за студенческие беспорядки, лишён прав на родительское наследство. Был судьёй ещё в первые годы советской власти. Его жена Мария Степановна (тётка моего отца) после убийства питерца Ашхунова и отправки его жены в хабаровскую каторжную тюрьму, приютила у себя их маленького сына Серёжу. Мать его осталась жива и взяла ребёнка обратно. (См. Осинцев Л. Боевой командир. // Шадринский рабочий. — 1966. — 4 сентября).
Перейдём улицу 4-го Уральского полка. На солнечной стороне — дом №87, в нём жила учительница математики школы №3 Надежда Марковна Кирьянова, подруга маминого детства. Её родители, ремесленники по выделке шкур и кож, Марк Петрович и Ираида Петровна жили на Канаше, и место их называлось Кирьяновской или Боковской заимкой. А ещё раньше там был овчинный завод Мазова, а Пётр Петрович Кирьянов, глава рода по прозвищу Боков, был у него доверенным и мастером. Это было в районе нынешней улицы Гилёва (бывшей Парковой), у леса.
Предпоследний в этом квартале перед улицей Разина дом (№95) принадлежал учителю математики Василию Ивановичу Бурсикову. Он отличался острым языком, оригинальностью в методах преподавания. Написал в стихах поэму о своём предмете.
Угловой дом №97 принадлежал Слуднову. В доме №130 жила семья А. И. Бритвина, иконописца. В доме №136 жил балалаечник-куплетист Андрей Девятиненко. Исполнял куплеты «на злобу дня», музыкальные пародии в городском саду, на эстраде, перед спектаклями, цирковыми представлениями и на ярмарке в Крестах. Был большой щеголь и любил разводить цветы. Его выступления слышала М. С. Копылова, и хорошо помнил сосед по дому К. В. Богоявленский. Моя мама даже вспомнила один из его куплетов:
Не вижу тут те лица я,О, бедная милиция!..
(Она была маленькая и пела «телиция», как ей слышалось).
О домике родителей матери И. Д. Шадра (улица Маркса, 101) Марии Егоровны, урождённой Овчинниковой: здесь у дедушки и бабушки прошли детские годы маленького Вани, где он любил оставаться ночевать; здесь была фотостудия его дяди, брата матери, Е. И. Овчинникова. На старинном фотоснимке дом как игрушечка. Домик сейчас выглядит невзрачно, поштукатурен и изменил свой облик, и всё же можно ещё увидеть под крышей остатки украшений, тех самых. Родители моей мамы почему-то выделяли как фотографа — Овчинникова, может потому, что он фотографировал и на дому. Благодаря этим снимкам запёчатлён дом, двор и сад моего дедушки Н. А. Муксунова.
Магазин бакалейных и колониальных товаров и 2-х этажный дом за домиком Овчинниковых принадлежали Ивану Николаевичу Александрову, родственнику Донских.
Два дома напротив — №138 и рядом на углу улицы Степана Разина (№14), в котором жил учитель математики женской гимназии В. П. Богоявленский, принадлежали известному семейству Земляных. Им же принадлежал и дом через квартал на углу нынешних улиц Урицкого и Маркса (улица Маркса, 119), где живут родственники заслуженного врача РСФСР, отоларинголога Г. К. Архангельского. Братья Земляных — извозчики, возившие земскую почту; один из четырёх братьев был старшим почтальоном в земской управе. Занимались и ломовщиной (хлеб и другие грузы). Имели прекрасных скакунов-иноходцев и рысаков, были непременными участниками соревнований на ипподроме.
Дом №131. Раньше был дом Зверевых, богатых ремесленников и торговцев, выходцев из Костромской губернии. Сначала приезжали на сезонные работы: шить тулупы, шубы — на заработки. Зауралье в то время усиленно заселялось, приезжим предоставлялись 25 лет беспошлинной жизни. Их дочь Мария Ивановна Вискунова, подруга мамы, потом жила в Находке и писала нам письма. Она рассказывала, приезжая в Шадринск, что её бабушка Анна Филофьевна Зверева, умершая в 1919 году (118 лет!), пережившая нескольких царей — чуть ли не ровесница Пушкина, видела отступление через её деревню армии Наполеона, — калач ещё французам подавала. У самой Марии Ивановны была феноменальная память. Причём рассказывала она ярко, в лицах, — слушать её не наслушаться.
Хочется выразить запоздалую признательность тем фотографам, известным (Михайлов, Мамаев, Суханов, Прибылев, Овчинников, Белозёрцев) и неизвестным, за то, что они запечатлели облик нашего города, его улиц, домов, чудесных видов реки, Увалов, пригородного леса. А качество какое! а бумага! — прекрасные открытки! Город быстро меняет своё лицо, а фотографические снимки вырывают из забвения и доносят до нас прошлое, хранят Шадринск таким, каким мы видели его в детстве.
* См. эти слова у А. Толстого и А. Пушкина, они не несли оскорбительного смысла.
1994 г., 2002 г. [С. 29-42]
